Сад Боргезе. Февраль. Отцветает миндаль по аллеям.
И кафе на терассе, где шепчет фонтан де Треви,
Зазывает, по-прежнему, пастой и кофе турецким.
Я тебя вспоминаю легко. Но немного жалею,
Что так мало сказала тебе о прошедшей любви,
И еще коньяка выпиваю, пытаясь согреться.

Сад Боргезе. Февраль. Сигаретки ментоловый привкус,
Нереальность души в окружающем тело пейзаже,
Юных римлянок поступь как танец ласкает мой взгляд.
Не вернуться домой. Просидеть на террасе, о искус
Быть вдали и любить отдаленного. Даже
Если мысль о Москве в ритм сердечный привносит разлад.

Что там сердце! Забудь. Заживет... Утрясется и с ритмом.
Ты, по-моему, дачу достраивал, правда?
Это важно. Важнее любовной моей трескотни.
Не просел ли фундамент, достойно ли крыша покрыта?
То-то будет на лето супруге законной отрада,
То-то гордость среди обездаченной прочей родни.

Вновь коньяк, сигарета. О чем бы еще? Да, об этом -
О любви. О разлуке, о счастье, опять коньяку.
Я, наверно, сопьюсь, размышляя о дачных проблемах.
Знаешь, скоро весна, даже, может быть,  будет и лето
Я тебе захочу рассказать, как люблю, и прилипнут слова к языку,
Как ириска к зубам. Разлюбить, или выжить - дилемма.

Твоих нежных ладоней желание, и ворожба
Моих слов над бумагой, скрипенье пера, холода
Над Москвой, и возможности "быть" невозможность.
Вот слиянье судьбы и предлога в словах "не судьба"
Приговором любви прозвучат, и, наверно, тогда
Я любовь осознаю как нежность и как безнадежность.

Любовница женатого мужчины

Любовница женатого мужчины,
Как проведу воскресный выходной,
Когда он не придумает причины
Рвануть из дома, чтоб побыть со мной?

А хочется, всего-то, быть счастливой!
Но тернии густы, а звезды врут.
И становясь, как ангел, терпеливой,
Я жду его с визитом поутру.

Он не спешит. Ему пока беседы
Еще хватает. Кофе не остыл.
Как стали мы спокойны и оседлы,
Как ждем от жизни радостей простых!

Несбыточность побега из-под стражи
Оправдывает странный наш союз.
Я это понимаю так, что даже
Уже одна остаться не боюсь...
 

   Слезы женские 

Слезы женские привычны,
Им цена невелика.
Не лови меня с поличным - 
С мокрым краешком платка.

Ни к чему, и вправду, слякоть,
Если время - лучший врач.
Ты тогда просил не плакать,
Но теперь и сам не плачь.

Привыкаю быть с тобою
Налегке, накоротке,
Сердце реже терпит сбои,
Пульс спокоен на руке.

Оттого, что ветер с юга,
Память - век, а счастье - миг,
Тает след твоей подруги
Посреди следов моих.

И хотя по эту пору
В сердце снежные холмы,
Скоро масленица, скоро
Будут проводы зимы,

Солнце грянет, как шальное,
Льдины встанут на дыбы,
И заплачет надо мною
Ангел, ведатель судьбы.

      Только нежность

Только нежность. Вдоволь настрадались.
Досыта намучили других.
Все, что сны и карты нагадали,
Зыбко, как от камешка круги
На воде. Песочные постройки
Рушатся, и это хорошо.
Все тебе завещанные строки
Соберу в один альбом большой.

Будет память долгой и красивой,
В переплете темно-золотом.
Чтобы дочь подросшая спросила:
"Все проходит?", глядя в пухлый том.
Я отвечу: "Это - не проходит, 
Но привыкла, потому терплю - 
Кажется что позабыла вроде,
А сильнее прежнего люблю.

Все случится так, как будет лучше,
Не решай за Господа проблем!
К дверце счастья золотистый ключик
Можно ль изготовить на земле?
Боль пройдет, и станут очевидны
Слез цена и справедливость кар.
Время лечит только от обиды,
От любви не создано лекарств."

Поминай добром мою улыбку,
Не целуй, не надо, удержись!
Только нежность. Остальное зыбко,
Разошлись круги и снова жизнь.

     Будет лето

Будет лето: поедем на дачу.
Выйдя утром одна на крыльцо,
Пса поглажу, и в шерсти собачьей
Спрячу правую руку с кольцом.

Мы пойдем с ним вдоль грядок с рассадой,
Громыхая ведерком пустым.
Будут капли хрустальная падать
С листьев яблони вниз, на кусты.

На дорожку с размытою глиной,
На скамейку в саду, на меня.
Будет сеттер с потешною миной
Ошалевших лягушек гонять.

Будет счастье таким невесомым,
Что забуду уже навсегда
Я к обьятьий твоих полусонных
Уводящие в тьму невода.