 |
|
«Вечерний клуб» 12 страница, Номер от 25 мая 2001 года
ЛОВИТЕ НАС ТАМ ЖЕ. ТОЛЬКО
НОЧЬЮ
Человек он чрезвычайно занятой. Получив известность
как гитарист и многолетний аккомпаниатор Олега Митяева, в последние годы
увлекся продюсерством (самые успешные и яркие проекты — «Песни нашего века»
и антология Юрия Визбора), пишет свои песни и аранжирует чужие, а не так
давно стал узнаваем еще и благодаря ТВ: на третьем канале с успехом шла
его программа об авторской песне «Полет над гнездом глухаря» — единственная,
кстати, на нашем необозримом и многогранном телевидении. Шла... и исчезла.
Почему? С трудом разыскиваю Костю по телефону и задаю ему этот вопрос.
— Нет, мы не исчезли. «Полет» остался, но руководство ТВЦ передвинуло
передачу с воскресных 15.30 на час ночи. Дневное время было удобно для
всех, в том числе для Сибири, Дальнего Востока, для Белоруссии, Киргизии,
Украины, где тоже принимают ТВЦ. Была огромная аудитория, стабильная, мы
письма получали мешками.
—Теперь все скукожилось.
— Ни капли. По опросам ВЦИОМ, как минимум, четыре миллиона человек не
выключают телевизор, если видят человека с гитарой. Это все живет и развивается
— авторская песня, бардовское движение. Островок по-эзии. И он особенно
должен быть дорог сейчас, когда так безбож-но губят русский язык. Такая
дре-бедень в эфире! По-моему, одно только слово «сникерсни» сметает целый
пласт языковой культу-ры. Это делают западные продю-серы, которым абсолютно
пле-вать на наш язык, они внедряют свои тупые методы, — но у нас-то уши
должны быть.
— И что теперь будет с «Полетом»?
— Трудно сказать. Мы толь-ко-только развернулись, начали создавать интересные
тематичес-кие передачи — песни о войне, юмор в бардовской песне, про-граммы
по письмам... По откли-кам было видно, как «Полет» ак-тивизирует творчество
молодежи, побуждает ее взять гитару, что-то сочинить, спеть. Думать, что
бардовская песня — это что-то из 60-70-х — глупость. У нас масса молодых
талантливых авторов, я это не голословно утверждаю. Недавно в Москве проходил
фес-тиваль студенческого творчества «Фестос», я работал в жюри по направлению
авторской песни и был просто поражен количеством и уровнем участников.
Они соби-рали тысячные залы.
— Что такое современная авторская песня — сформулируй.
— И современная песня, и то, что называют классикой жанра, — это средство
общения людей «одной крови», Человек, сочиня-ющий песню, выражает в ней
себя, а если песня удачная, — еще и своих сверстников, и свое вре-мя, и
вечные ценности.
— Для тебя кто образец?
— Конечно, Окуджава, Визбор, Высоцкий. Корифеи. Много лет мой кумир
Сережа Никитин. Кстати, о Высоцком. Я как музыкальный продюсер делал два
дис-ка «Двадцать лет без Высоцкого», перечитал подряд все его стихи, и
был просто ошеломлен — ка-кой большой поэт!
— Как ты относишься к «русскому шансону»?
— Начнем с того, что никакой это не шансон. Романтизация блатной жизни
— ресторан, дра-ка, зона, побег, ресторан и опять зона. Грустно, что кому-то
это может нравиться. Я иногда так себе представляю: мы все рожда-емся с
определенным набором «мешочков», на которых написа-но «музыка», «поэзия»,
«книги», «театр»... И их надо заполнять, трудиться. Откуда брать? На ТВ,
на радио. А там — «шансон», бум-бум, попса. И этот «блатной» ме-шочек начинает
пухнуть и задав-ливает все остальное.
— Давай о Чем-нибудь близ-ком. У бардов есть свои анек-доты?
— Есть.
— Например?
— Например, бард умер и по-пал в ад. Идет потихонечку. Ве-чер, серой
попахивает. Смотрит — костерок горит, ребята какие-то сидят в тужурочках,
гитарка, поют: «Милая моя, солнышко лесное...» Ну, думает, ничего страшного.
Подсел к ним, час поют, два. «Милая моя...» Он го-ворит: «Ребята, давайте
чего-ни-будь другое споем». «А другое нельзя. Это —ад!»
— Сам ты когда за гитару взялся?
— Лет в пятнадцать, когда еще жил на севере, в Магаданс-кой области.
Играл в разных ВИА — на барабане, на бас-ги-таре. Потом, уже в Москве,
за-нялся гитарой всерьез. Педагога у меня не было — осваивал, гля-дя в
книжку. У нас очень хоро-шие есть самоучители, Лариче-ва, например. По
ним можно прилично освоить инструмент, если есть желание. Хотя, конеч-но,
лучше года два походить в музыкальную школу.
— Каким тебе видится бу-дущее авторской песни?
— Если без пафоса, то это, из-вини, золотая жила. Жалко, что у нас
это не понимают. В Америке, между прочим, кантри-культура — а это та же
авторская песня, только с народным уклоном — самый мощный музыкальный бизнес,
гораздо мощнее попсы и рока. Это и фестивали, и фильмы, и стиль одежды,
и манера пове-дения. Возможно, у нас тоже все пойдет по этому пути. Хотя
тут еще многое надо разработать и придумать. Но будущее есть — это точно.
Беседовал Виктор ФЕКЛУШИН
|
