Брязгин Аркадий

Всё живое подвластно течению лет,
к югу тёплому тянется стая,
а под стаей полуторки ржавый скелет
боком в красный суглинок врастает,
да живучая память у пушки хромой,
чьё увечье скрывает болото,
ствол, остывший давно от наводки прямой,
ненавидяще целит в кого-то.

Резко ивовой мокрою пахнет лозой
за окопом, дождями размытом.
Осень в каску стучит бесполезной слезой -
каска дважды навылет пробита.
Меж дождей и снегов уцелел медальон,
строчке, тронутой тленом поверьте -
эту землю, в которую лёг батальон,
называли "долиною смерти".

Горьки ягоды послевоенных рябин,
и не видно ребят из Казани.
По закату скользит журавлей редкий клин
над землёй вечных слёз и сказаний.
Птицы крыльями машут, торопят рассвет,
на глазах всё безжалостней тают,
а под ними полуторки ржавый скелет
боком в красный суглинок врастает.