В провинции волнения, провинция бастует.
Ввели в провинцию войска - такая, брат, тоска.
Стоит над Азией циклон, под дверь Европы дует,
И гонит, гонит ветерок в столицу облака.
А он на облаке сидит - трудна его работа:
Поди попробуй разберись: что, где и отчего.
И до чего же хорошо, что он там, а не кто-то!
Ни анекдота, ни смешка - так любим мы его.
Но жарко, жарко, черт возьми! Закрыты все курорты,
И нету моря, чтоб упасть, унять свирепый зуд.
От зноя плавятся мозги, в Кремле надели шорты,
Аорты лопаются - там, и все спокойно тут.
А он на облаке сидит и в ус себе не дует.
И это тоже хорошо, и в этом свой резон!
Дурак, кто думает не так, вдвойне дурак - бастует.
Не лень им, что ли, бастовать под бархатный сезон?
Болит провинция во мне, в груди стучит, как дятел.
И днем покоя не дает, и по ночам не спит.
Болит, приятель, ущипни - наверное, я спятил!
Болит не сердце, не душа - провинция болит!
А он на облаке сидит, такой нам всем любезный,
И пьет парное молоко, и сверху шлет привет.
Напиться б вусмерть и завыть - помилуй, царь небесный!
Ведь мы над бездною висим, так даже выпить нет!
А он на облаке сидит, земли и неба между,
В руках его воздушный шар и праздничный пирог.
Мурлычет он "Турецкий марш", и слабую надежду,
Как пыль, сдувает с пиджака восточный ветерок.