Этот письменный стол зря тревожить не стану.
Просто, если от мыслей своих, как от свор,
Словно загнанный заяц, скрываться устану,
То присяду к нему и начну разговор.

Про тифозное небо в мерцающей сыпи,
И про то, что невнятною грустью обвит,
И про то, что порою мне хочется выпить
Недопитую чарку дурманной любви.

Ах, мой письменный стол, закадычный товарищ!
В это время, когда мне не время стихать,
Может, все же меня наконец отоваришь
Неразменной и звонкой монетой стиха?

Я надраю ее, как никто еще в мире -
Так, что будут от блеска глаза солоны,
И с размаху заброшу на все на четыре
До отказа набитых людьми стороны.

Разулыбит ли щеки, утешит в беде ли -
Но бродяга и девка, алкаш и гордец
Пусть ее, неделимую, все же поделят
И неслышно опустят в кубышки сердец.

июль 1970