А в Рединге снег...
А вечер был - как травяной настой
А может, хватит, может, хватит себя терзать по мелочам?
А намедни, когда вёз я без роздыха
Август бродит старым князем
Ай да праздник новогодний
Ай-Петри зноем высушен
Арбитров не тревожьте - напрасные труды
Ах, зачем поём мы песни
Ах, кабы юность шла на зов
Ах, как хочется хвостом повилять по-щеньему
Барабанит молоток, топора удары гулки
Бейся, пламень, буянь, не надейся остыть!
Белые дороги, белые дома - зима
Блаженна плоть, что восхотел
Будет так: к тебе дорога приведет на склоне дня
В Лефортовском парке сегодня не густо гостей
В те времена, когда я был послевоенный, небалованный
В ту ночь плыла луна над спящим городом
В ту ночь, когда Москву обшарил первый ливень
В этой были, в этой небыли, Эммануэль
В этом, как и в том году
Верь, если счастье ушло и захлопнулась дверь
Влюбиться бы на час, на вечность, на секунду
Возле Пушкинского дома, что на Мойке
Всё примочки да ванночки
Всё смешалось в душе
Выстрелами вспорото, утро свежим порохом
Где ты, девочка, была?
Говорю не шутя, а идя как на плаху
Город весь, словно войлочный
Города, города… Нескончаема вас за спиной череда
Декабрь без снега - знаменье
Дни - словно брызги за кормой
До рассвета полчаса, вызвездило небеса
Друзья уходят как-то невзначай
Еще один закончен день
Жду писем. Каждый вечер жду
Жизнь штилем не балует
За окошком ветер завывает тоненько
Запомним этот март и занавеса плеск
Здравствуй, день! Обними меня
Здравствуй, Таня. Это я
Золотого муската приму
И когда закат в золотом огне догорит дотла на моем окне
И когда уже пора забывать про ослепленность
И опустится ночь, и осыплется град
И снова первый снег в огонь октябрьских крон
Играли с утра пасторали, за дамою следовал паж
Кавалькадой вдоль Манежа допотопные фасады
Как в глухую старину, старину, старину
Как много на Земле земли
Какой Олимп, какой Парнас исторг премудрость ту
Как-то раз в меня залезла окаянная болезнь
Как-то раз забрел я в Сохо
Канатоходцы мы, канатоходцы
Клоун - кто он? Кто он - клоун?
Когда распахнуты крыла, когда нельзя иначе
Когда, свои снега в гулянье прокутив
Когда-нибудь, тебе грубя
Кружусь со всеми прочими в пожизненном балете я
Крутись, пластиночка, крутись!
Лупит снег по городам, по лесам
Мне снится женщина одна
Мне успеть бы сказать за оставшийся срок
Мои друзья в приемные часы
Мы - дрессированные львы
Мы купались неглиже
Мы лежим с тобой, Гарька, волоском на ноже
На аглицких часах английский пробил час
На волне, как на волне
На заброшенной опушке в перекошенной избушке
На кухне - хруст сгрызаемых костей
На полянке - детский сад
На товарищей близких надевают венец
Над землёй бушуют травы
Над кирпичным, вечным, над нейлоновым
Над Москвою-рекой шар закатный и алый
Над нами кроны золочёные
Над Новодевичьим, словно отчаявшись
Над ситником луны сомкнулись небеса, как хлебница
Над тушей земною, над тайным и явным
Нам с сестренкой каюк
Нас учили фарисейству - в школе, в университете
Не дай мне Бог познать твою измену!
Не сказка это, присказка
Не тает ночь и не проходит
Не торопи. Всему свой срок
Не уходишь. Нет. Не упрекаешь
Неприметный, словно атом, нашей Родины гонец
Нида, малая точка на Куршской косе
Оголила за окном верба веточки
Опочившую юность хоронить не спеши
Орлы, забияки, кусаки
Осенний воздух музыкой пропах
От обыденного сора, от мелочей дня
Отменим Вселенский Собор
Ото всех обид, ото всех скорбей
Отъехав, рассвело едва, мы едем час, и едем два
Патриаршие пруды, утки около воды замерли
Перекрести меня, Наталья
По утренней земле несутся поезда, как гончие
Под колеса катится шар земной
Поздравляю. Остальное - как во сне
Поиск славы, хлеба и жилья...
Пока еще врачей не траурны прогнозы
Полночь плетет кружева из теней
Помнишь то неотразимое лето - умопомраченье
Пора замаливать грехи
Пора, мои родные, без веры и креста
Посреди обыденного хаоса по Тракаю, Вильнюсу и Каунасу
Праздничными флагами отплескала Родина
Припорошен первой проседью, снова я иду по осени
Проехали Оку... День к вечеру клонится
Прости меня, дружок, за пьяное перо
Прости меня. Растерянно кляня, прости меня
Путаясь в воспоминаньях, как в сетях
Разлука выше всех печалей
Рассыпаны звезд голубые горошины
Розовы рассветы, да закаты красны
Сизый дым колышется стеной, товарищ
Сколько б ты ни прожила, сколько я ни проживу
Сколько мартов и январей
Сколько себя помню я, с самой малости
Скоро, скоро, как и встарь
Снова ныряя в изогнутый радугой
Спи, любимая... Ну, как тебе спится?
Сыплет с неба белый порошок
Такой неказистый на вид, среди нескончаемых качек
Татёныш, егоза, как хочется назад
Тают полы и потолки
Тлеет остывший костер, на берег брошены весла
То весна, то осень, и ложится проседь на мои виски
То ли были и впрямь влюблены
Томимый славы вечным голодом, я воздыхаю монотонно
Тополя... Воистину нетленны тополя
Третий год она любит меня
Третий день пляшут метели
Тряхни, жонглер, былою славой
Тянет рученьки август к сентябрьскому злату
Улёгся шторм - и вновь на море тишь да гладь
Уместны цветы ли?
Утехи плоти надоели
Фотография наркома за полгода до тюрьмы
Храним Ее Величества златой короной
Чайка крыльями машет, море берег жуёт
Черно-белое таинство автопортрета
Четвертый день чертовски пасмурно
Эта вечная задачка без решения
Это лето на Дону
Этот письменный стол зря тревожить не стану
Юбилеи, юбилеи... Снова осень на аллее
Я вас люблю, мои дожди
Я понимаю - я смешон
Я сегодня очень весел
Я спел вам несколько мелодий
Я уже здесь пятый день