Я отошел от ваших важных дел,
восторгов пряных, томных воспарений,
но трезво жил, без водки не пьянел
и не искал возвышенных мгновений.

Немного жаль - романтики не знал,
не воспевал малёванные зори.
Попутчик мой случайный в разговоре -
мой собеседник, коли Бог послал.

По случаю стихов не сочинял,
не обольщался общим пониманьем,
опасливо внимал рукоплесканьям,
но всё же бил поклоны, отбивал.

Благодарил за то, что хоть на миг
сами с собой вы были откровенны,
вдруг понимая, как обыкновенно
себе не лгать, риск, право, не велик.

Что ложь стучалась - было, что ж тут врать,
стоял за дверью, затаив дыханье.
Лишь поворот ключа, за ним признанье
Как было трудно руку удержать.

Как было трудно очень громко петь,
чтоб не зависеть вновь от микрофона,
отключат вновь, и немоты попона
накроет нас, шнур обернётся в плеть

и захлестнёт почётною петлёй,
боль в благодать укроет фонограмма,
не будет драм, эрзацем мелодрамы
залепит уши звук полуживой.

Как много слов приходится терзать,
чтобы понять немое многоточье,
строку свою, изодранную в клочья,
не переделав снова написать.

1987