Ни слезы, ни любви не осталось на свете.
Кто теперь мою грешную душу спасет.
В приазовской степи только снег, только ветер
Чей-то голос из дальней степи донесет.

Поднимусь и пойду я в сугробах по пояс.
Забинтована будет снегами моя голова.
Чем сильнее пурга, тем отчетливей голос.
Я как будто уже различаю слова.

Остается душа. Это все, чем еще обладаю.
Что такое "сейчас", если нет ни "вчера", ни "потом".
И не скажет мне мама, как в детстве, что ветер холодный глотаю.
Вместе с ветром я голос хватаю горячечным ртом.

Тает снег на губах, пляшет на языке, тычет в небо.
Я уже выдыхаю из легких не воздух, а снег.
Только голос, зовет, заполняя и землю и небо.
Только голос зовет, а зовущего нет.

В двух шагах горизонт, а за ним начинается космос.
Вот я руки - и в снежную землю взлечу
И, глотая слова, откликаясь на голос,
Упираясь спиной и коленями в снег, закричу.

Ни слезы, ни любви не осталось на свете.
За душой - ничего и умом ничего не постиг.
В приазовской степи только снег, только ветер
Огибает планету, ко мне возвращая мой крик.