Раскисшие от влаги над городской истомой
Обиженные лютни, звонки и колокольца,
Звучащий сор трамваев, свернувшийся в рулады,
И в тамбурах горчащий непреходящий говор,
И отзвук потонувших бра
Во влажных складках декабря.

Все движется к искомой витиеватой точке
Отсчета. И горланит одну и ту же песню,
Что ничего не будет, а если будет - только
Очередная смена очередного века.
И в сумерки вступает сон
С бессонницею в унисон.

А в пригородных кассах, отверстых как скворечни,
Зимующие лица и теплый запах снега.
И все что хочешь - можешь - влюбиться в незнакомый,
Отныне город. Город, в котором ты - огарок,
Плывущий на высокой но-
те в мокрый мрак через окно.

И даже если канет в набрякший город горе,
Не будет гама больше, чем есть, что будет, было.
И тишь зеленой мышью забурится, тоскуя,
В сырое покрывало вокзального приюта.