«Вечная» песенка

                Владимир Ланцберг

                 

Покуда мы Максу махали рукой, 
 прошло девяносто лет. 
 И лес вдоль дороги совсем не такой, 
 и нас-то в помине нет. 
 А он без оглядки — из лета в весну, 
 и всё ему там внове, 
 и солнечный заяц лохматый уснул 
 на Максовой голове.

 

(Ах, эта — до старости — наша весна: 
 как многого мы продолжаем не знать! 
 Больная и пыльная наша весна — 
 по пояс в дурной траве.)

 

Мы машем рукой, и всего-то забот — 
 на поезд не опоздать, 
 и стонет трёхтонки ободранный борт, 
 торопятся поезда. 
 А он без оглядки бредёт сквозь века — 
 маши вослед — не маши,
 и боли зародыш не бьётся пока 
 в глубинах его души.

 

(Ну как не погрязнуть в долгах к тридцати: 
 за разум плати и за сердце плати! 
 А что наскребётся в душе к тридцати, 
 когда за душой гроши?)

 

Расплавится воздух, растает рука 
 в закатном сизом дыму… 
 Но в том, что мы Максу кричали «пока!»,- 
 мы честно врали ему. 
 Врём сами себе, что, мол, он «не дорос», 
 что наш горизонт погас… 
 Но, выйдя навстречу к развилке дорог, 
 он в ком-то признает нас…

29 июня — 20 июля 1979 г.