Прощание с 90-м годом

Нас можно отличить от прочих популяций,
Мильон примет, но две приметнее всего:
Мозоль на голове, там, где дано чесаться
И крупный зуб на ближнего свого.

Гипнозу не родня процесс газетной верстки,
Но даже отходя в мир лучший, но иной,
Мы верим в светлый день, как в шарик под наперстком,
Где на кону последний четвертной.

Но только мы уйдем к ближайшей из галактик,
Едва наш колобок окончит беготню,
Мы выругаем всех, кто правил нам характер
 И пальцами учил срывать броню.

Никто не виноват. А просто все забыто.
Наш фильм давно истлел в спецхранах Госкино.
Страна разделена на нищих и бандитов
И третьего пока что не дано.

Возможно не рабы и, может быть, не будем
(У нас все как-то так "возможно", "Может быть")
И ясно лишь одно - мы очень злые люди:
Каурка, Сивка-Бурка, волчья сыть.

Не то, чтобы сказал, а так, словцом обмолвился.
Печально? Может быть. Но все-таки не зло.
Давайте негромко, давайте вполголоса
Хотя бы простимся светло.