На торговой площади

Пахли снегом облака и дымом паровоза
На Торговой площади в шестнадцатом году. 
И гуляла ярмарка от церкви до извоза,
Хоть падали замершие вороны на лету.

Попрошайки щурились - ах, как бы не обидели, 
Шарили карманники, и дрались мужики.
И монашка тоненько просила для обители,
И в кружку ей железную стучали медяки.

	А в кабаке оркестр играл сквозь дым и пустословия
	И веселились господа из высшего сословия.

Зазывала в магазин вывеска с баранкою, 
И стоял на улице Уфимской на углу
Старичонка в зипуне с обшарпанной шарманкою,
И каждому прохожему предсказывал судьбу.

На шарманке судьбы все - записочки в карманчиках,
Да калека у стены - нога всего одна.
И смотрели вместо глаз на старого шарманщика,
Сивухой затуманенных кровавых два пятна.

	А в кабаке оркестр играл сквозь дым и сквернословия
	И веселились господа из высшего сословия. 

Ты, старик, припомни день, Белая рубашка.
По торговой площади я с барышней гулял. 
И победу скорую сулил нам Николашка,
И ты, хрычевка старая, мне счастья загадал. 

А теперь лицо мое, как окорок заветренный, -
Нам германец на окоп все газы распылял. 
И на счастье от судьбы достались мне заветные
Два новых, будь вы прокляты, кленовых костыля.

	А в кабаке все, как тогда - и дым, и пустословия, 
	И веселятся господа из высшего сословия.

	А в кабаке все, как тогда - и дым, и пустословия, 
	И веселятся господа из высшего сословия.