История  эта  очень  печальная,  Клим
         Петрович  рассказывает ее в состоянии
         Крайнего раздражения и позволяет себе,
         Поэтому,  некоторые,  не вполне парла-
         ментские, выражения.


...Прямо, думал я одно - быть бы живу,
Прямо, думал - до нутря просолюся!
А мотались мы тогда по Алжиру
С делегацией ЦК профсоюза.


Речи-встречи, то да се, кроем НАТО,
Но вконец оголодал я, катаясь.
Мне ж лягушек ихних на дух не надо,
Я им, сукиным детям, не китаец!


Тут и Мао, сам-рассам, окосел бы!
Быть бы живу, говорю, не до жира!
И одно мое спасенье -
Консервы,
Что мне Дарья в чемодан положила.


Но случилось, что она, с переляку,
Положила мне одну лишь салаку.
Я в отеле их засратом, в "Паласе",
Запираюсь, как вернемся, в палате,
Помолюсь, как говорится, Аллаху
И рубаю в маринаде салаку.
А на утро я от жажды мычу,
И хоть воду мне давай, хоть мочу!
Ну, извелся я!
И как-то, под вечер,
Не стерпел и очутился в продмаге...
Я ж не  л ы с ы й ,  мать их так! -
Я ж не  в е ч е н,
Я ж могу и помереть с той салаки!
Вот стою я, прямо злой, как Малюта,
То мне зябко в пинжаке, то мне жарко.
Хоть дерьмовая, а все же - валюта,
Все же тратить исключительно жалко!
И беру я что-то вроде закуски,
Захудаленькую баночку, с краю.
Но написано на ней не по-русски,
А по-ихнему я плохо читаю.
Подхожу я тут к одной синьорите:
- Извините, мол, ком бьен,
Битте-дритте,
Подскажите, мол, не с мясом ли банка?..
А она в ответ кивает, засранка!
И пошел я, как в беспамятстве, к кассе,
И очнулся лишь в палате, в "Паласе" -
Вот на койке я сижу нагишом
И орудую консервным ножом!


И до самого рассветного часа
Матерился я в ту ночь, как собака.
Оказалось в этой банке не мясо,
Оказалась в этой банке салака!


И не где-нибудь в Бразилии "маде",
А написано ж внизу, на наклейке,
Что, мол, "маде" в СССР,
В маринаде,
В Ленинграде,
Рупь четыре копейки!


...Нет уж, братцы, надо ездить поближе,
Не на край, расперемать его, света!
Мы ж им - гадам - помогаем,
И мы же
Пропадаем, как клопы, через это!


Я то думал - как-никак заграница,
Думал память, как-никак, сохранится,
Оказалось, что они, голодранцы,
Понимают так, что мы - иностранцы!


И вся жизнь их заграничная - лажа!
Даже хуже - извините - чем наша!