Снега баюкают торосы на Шпицбергене,
Гольфстрим укрылся в черной глубине.
И свет Галактик, тонкий и серебряный,
Прозрачной музыкой на белом полотне.

Мне бы брести в сугробах накрахмаленных,
Шагать на ощупь к черту на рога
И непослушными губами песни старые
Медведям петь на белых ледниках.

Я заблудился в комнатах прокуренных,
На папертях горбатых площадей,
И грусть поземкой мечется по улицам,
Грусть по земле моих людей.