Гудит эфир, волнуются народы,
Парламенты срывают голоса,
А мы сидим у моря, ждем погоды
Ну хоть на час, ну хоть на полчаса;
И снова на ночь в свитер залезая,
Я знаю, что услышу, как проснусь,
Что снова под Сухуми холодает,
Что снова в Ленинграде жуткий плюс.

Припев: За что оказия такая, ну где же прелесть рая,
	Обещанная всем отпускникам?
	Хрипит динамик, в душу залезая,
	Про то, что нам без музыки никак:
	"...Дайте музыку, скорее музыку..."

И бледный вид имеют магазины,
Пустые, словно нищего рука.
Бледнеют темнолицые грузины,
Темнеют только в небе облака;
Мы ждем погоды, словно дня получки,
Дождаться солнца - проще помереть,
И отпуск жаль, как чемодан без ручки,
Который тяжело с собой переть.

Припев: За что оказия такая, ну где же прелесть рая?
	Опять, видать, судьбою рвется нить.
	Хрипит динамик, в душу залезая,
	Что музыку пора остановить:
	"...Остановите музыку, остановите музыку..."

Эфир несет нам вести ежечасно,
И, с гордостью за трудовых армян,
Мы узнаем, что их совхоз прекрасный
Принять не постеснялся встречный план,
И в тень ушли обычные невзгоды
Привычной к ним издерганной души,
И мы сидим у моря, ждем погоды,
Как будто солнце что-нибудь решит.

1980