Павел Фахртдинов между тем, что было, и тем, что должно стать

"Я начал слушать новые песни Павла Фахртдинова, и понял, что мне их очень сложно слушать, и порой страшно даже. Почему так? От того, что в них всё так гармонично? Может быть, из-за такой их идеальности? Я комплименты говорю, но мне представляется, что это очень уравновешенные песни. И в то же время в них слова толпятся, очень много информации в этих песнях. Даже, может быть, не в словах, а в исполнении".

Весь этот монолог я, не сдержав нахлынувших эмоций, произнёс прямо перед Павлом Фахртдиновым. После чего он, улыбаясь, сказал: "А вопрос?" Вопроса тут, конечно, не было, были впечатления от вставшего передо мной произведения искусства, которое само по себе - и жгучий вопрос, и насущный ответ. Не факт, что всё так и есть с песнями того человека, чья фамилия значит "несущий свет", но послушав все песни альбома от первой до последней, определённо понимаешь, что да: долго в воде, потом раз - и выныриваешь, потому что...

Снизу темно, сверху светло

Алексей Анциферов: Я увидел афишу тире обложку альбома, и первый вопрос был уже готов. Тяжело было нырнуть? Ты моржом не был никогда?
Павел Фахртдинов: Нет. Я готовился. Когда мне пришла в голову эта идея, она мне показалось искромётной, замечательной и всё такое. Дизайнер поддержал. А потом выбрали место и время, и тут-то я и подумал: "Как же я буду нырять?" Ну, ничего, нырнул.

АА: А почему нырял в таком офисном прикиде? Можно было и голышом нырнуть?
Павел: Смысл ведь не в том, чтоб нырнуть, а в том, чтобы...

АА: Вынырнуть...
Павел: Чтобы вынырнуть вот так. У меня целая идея, целая концепция этой обложки. Я не знаю, удалась она или нет. Я её никогда не вербализировал. Она внутри где-то есть... Понятно, что "долго в воде, потом раз - и выныриваешь" - это аллегория. Это образ, который, скорее обозначает направление, чем действие, направление снизу вверх. Направление из неважно чего, но к свету. И вектор отсюда... От сюда - вне сюда! (смеётся)
И вот эта полынья, которая в качестве крыльев там. И снизу темно, а сверху светло. И: "Сигареты сегодняшние, а чай вчерашний. Снег прошлогодний, а серость - вечная". Недаром же эта песня ("Тишина") первая. То есть название этого диска не действие, а вектор, направление.

АА: Когда я прочитал название альбома "Долго В Воде, Потом Раз - И Выныриваешь", мне показалось, что это из рассказа, из байки какой-нибудь. В словах песен альбома этой фразы нет. Она не то, чтобы обрывочная... Что-то было до, а потом, может быть, что-то после. А вот эта фраза где-то между, она в контексте. Есть контекст?
Павел: Эта фраза исключительно из головы, но если брать шире, то, конечно, она посредине. Потому что это, опять же, промежуточная фраза между тем, что было, и тем, что должно стать. Любые фразы там можно вперёд, назад подставить. Придумать свои - и они будут более точными и конкретными. Но эта фраза, я ещё раз повторю - направление, стремление к свету, стремление наверх.

Конечно, компромисс

АА: Твой новый альбом - это не совсем электричество, но там есть абсолютно электрические вещи. Раньше электричество присутствовало в составе сопровождающих тебя музыкантов?
Павел: Нет.

АА: Ты как-то готовил своих слушателей к тому, что сейчас будет... хм... "вжик"?
Павел: Нет.

АА: Сразу "раз - и выныриваешь".
Павел: Нам с ребятами очень интересно играть музыку, а не стиль музыки. И хочется... хочется... хочется играть то, что хочется играть. Захотелось нам, чтобы этот альбом был вот таким. В следующем альбоме, может быть, будет жёсткая электроника или абсолютная классика. Нам захотелось сыграть такую музыку, поиграть вот в такую музыку. Мы поиграли, и, слава Богу, вышло.

АА: То есть такое звучание ПАВЕЛ ФАХРТДИНОВ СОТОВАРИЩИ не собираются делать постоянным?
Павел: Может быть, и собираемся, мы не знаем. Мы презентовали это диск 16 марта. Если честно, я не очень понимаю, что вообще дальше. Я у себя в блоге написал: "Обнулились". Перезагрузка. У меня была жизнь до этого диска, и сейчас начинается другая жизнь.

АА: На афише написано небольшим, но заметным шрифтом: "при непосредственном участии Сергея Калугина и группы ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ". Достаточно редкий случай, когда реклама не лжёт. То есть не получилось "Павел Фахртдинов и ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ", или "ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ сменила вокалиста". Получилась музыка Павла Фахртдинова сотоварищи. Участие ОРГИИ ПРАВЕДНИКОВ и Сергея Калугина очевидно, но не поглощающе. Когда записывался альбом, были ли какие-то трения? Тянули ли ребята одеяло на себя, а вы своё на себя? Как проходила запись?
Павел: Да!!! Да-а!!! Это было круто!!! На студию меня Серёга Калугин привёл вначале как клиента. Просто клиента, который хочет записаться.

АА: У вас никаких дружеских отношений не было?
Павел: Мы были знакомы и хорошо друг к другу относились, но не были друзьями. И вот спустя некоторое время и мы, и они, ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ, стали всё глубже и глубже в это дело погружаться, всё больше и больше прислушиваться. Произошло слияние двух больших вод.
Были и скандалы с матюками. Так, например, писалась песня "Овощи".

АА: Одна из самых тяжёлых на альбоме.
Павел: Концепция звучания и общий саунд - это, большей частью, моё и Антона Прищепы. А ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ стала предлагать свои взгляды. И это вообще! Были такие страшные скандалы! Конечно, Лёха Бурков сейчас всё это отрицает. Но в момент записи я думал, что растерзаю всех. Это было очень непросто.

АА: И чья же точка зрения восторжествовала? Или восторжествовал компромисс?
Павел: Компромисс, конечно. Но все партии электрогитары сыграл Алексей Бурков, и это его саунд фирменный. Песня "Фотограф", например, почти вся сыграна группой ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ.

АА: "Фотограф" был уже в альбоме "Два Ангела". Были ли включены в новый альбом песни со старых?
Павел: Да, "Выведи", "Помни Меня" - это песни, которые были когда-то записаны под одну гитарку на моём самом-самом первом диске, которые я записал, потому что... ну, вроде как нужно было.

АА: Желания не было записывать именно "под гитарку" или вообще записывать?
Павел: Я вообще, наверное, не хотел записываться. Я понимал, что показывать песни... ну, да, можно показывать песни, но хочется-то музыки. Всегда хотелось музыки. А музыка на тот момент не созрела, или не было способов её реализации. Но в итоге оказалось, что я не зря тот первый диск записал, прямо скажем.

АА: Раз такие живучие песни оказались, это вызывает у тебя чувство гордости, повышает самооценку? Или то, что песня прожила и сейчас может звучать - это не от тебя зависит?
Павел: И первое, и второе - да. И первое, и второе - нет. Когда я пытаюсь об этом думать: "Ничего себе, я сочинил песню в тысяча девятьсот девяносто там каком-то году, а она до сих пор поётся и звучит, и её люди помнят и хотят слышать на концертах". Это приятно и одновременно - страшно. Я-то эти песни зачастую (пауза) не люблю.
А бывает так, что песня, написанная в девяносто каком-нибудь году, она тебя - раз! - и догоняет через десять лет.

АА: Сам понял, что написал.
Павел: Да, так бывает. Не часто, но так бывает. А бывает, что песня периодически догоняет - отпускает, догоняет - отпускает. То есть сначала ты её очень любишь, а потом думаешь: нет, я фигню написал, а потом снова "о, хорошая песня", а потом опять стала плохая. Но когда начинаешь об этом думать, тебя могут начать терзать страсти. Это нехорошо. Я человек верующий, и, честно, побаиваюсь этих страстей, потому что знаю, что я очень легко на них поддаюсь. (смеётся)

Бах, "ой, люли-люли" и "шуба-дуба"

АА: Для тебя творчество - это коридор, в котором периодически встречается что-то интересное, тёмный коридор, по которому ты идёшь со свечкой, или математика, где ты конструируешь форму идеальной гармонии?
Павел: Наверное, коридор. Бывают песни - на этом диске, например, "Выведи" или "Играй" - которые написались за пятнадцать минут, пятнадцать минут физического написания, вождения руками по бумаге. А есть песни, которые пишутся довольно долго, мучительно подбираются, подгоняются под, убирается лишнее. Но всё равно это не математика. Я не умею - к сожалению, наверное - конструировать.

АА: Так много приглашённых музыкантов. Этот альбом - радость сбывшихся желаний?
Павел: Диск - это произведение искусства, а концерт - это шоу. Если произведение искусства будет представлять собой шоу, то, кроме драйва и прухи, ничего не будет. Поэтому если делать произведение искусства, то делать его максимально. Мы никак не связываем предыдущие пластинки и последующие. Здесь и сейчас мы хотим, чтобы эта музыка звучала вот так. И всё. Музыки хочется.

АА: Вот ты говоришь: "Антон, здесь должна быть валторна". Записали валторниста на альбоме. А дальше-то нет валторны. Каждый раз не будешь приглашать валторниста на концерт. То есть песня теряет какую-то свою краску, нужна будет замена, и так далее по всем песням.
Павел: Переаранжируем, не кардинально, но что-нибудь придумаем. В песне "Играй" партию валторны Антон прекрасно играет на кларнете. Это же будет очень интересно. Это процесс творения музыки.

АА: Поговорим ещё про гостей, их на альбоме много. Почему на песню "Терминатор" были позваны такие в реальности, наверное, совершенно не пересекающиеся люди как Алексей Вдовин, Андрей Козловский и Сергей Калугин? Причём таким хором следовало бы петь гимн, а поётся солнечный реггей?
Павел: Это, как мне кажется, одна из самых интересных задумок на альбоме, но сначала нужно рассказать про песню "Терминатор". Песня может показаться солнечным реггей, и это очень здорово, что она кажется такой. Во-первых, может показаться, что эта песня совершенно не уместна в этом альбоме. Это неправда, потому что каждый человек, так или иначе, ищет выход к свету, ищет веру. Он не может жить в полном безверии. Для кого-то есть Бог, для кого-то астрология, для кого-то придуманные герои, вымыслы: Терминатор, кролик Банни, пираты. "Вот буду я такой, как Терминатор" или "Вот придёт кролик Банни".
И без веры никуда, никому. Очень тяжело. Потому что защита нужна. Потому что человек не может быть один. Также у нас есть вера... ну, не то, что у нас - у меня. Потому что это я сочинил песню, и я не берусь говорить за всех. У меня есть вера в какого-то всесильного человека, который, как мне кажется, этой веры не имеет. Может быть, стоит ему хоть во что-нибудь поверить, хоть в Бога, хоть в вымыслы, он потеряет свою силу.
А третий аспект - это то, что по-хорошему - опять же не нам, а мне, как мещанину, совершенно по барабану, что петь. Пусть это будет Бах или "ой, люли-люли" или это будет "шуба-дуба". Потому что, так или иначе, любое пение - это порождение какой-то тоски или радости, тоски от безверия или радости от возрождения веры. Поэтому хотелось, чтобы эту песню исполняли люди, которые направляют к свету. Сергей Калугин, безусловно, тот человек. Андрей Козловский, безусловно, тот человек. Лёша Вдовин, безусловно, тот человек. А почему именно они, а не другие - тут всё очень просто. Потому что это мои друзья, товарищи и сотоварищи. Которые, в общем, считают так же.
И при записи не было цели записать их пение, а была цель записать их личности. Мне хотелось показать личность Козловского (Павел начинает замечательно его пародировать): "Вместе с ними придёт Чёрный Роджер..." "Бардятина" такая... Но "бардятина" в кавычках, потому что, на самом деле, это очень круто.

АА: От того, как ты рассказываешь про песню "Терминатор", можно подумать, что это центр альбома. А есть ли, в самом деле, у этого альбома смысловой центр, песня, вокруг которой всё крепится? Или каждая песня важна?
Павел: Каждая песня важна - отвечу я (смеется). Но внутри себя я знаю центр: это первая и последняя песни.

АА: Названия у них замечательные: "Тишина" и "Играй", то есть - нарушай тишину.
Павел: Всё так.

17 марта 2011 года

АА: После всего, что происходило на "Just Studio", ты захочешь ещё раз там записаться?
Павел (с придыханием): Конечно. Обязательно. Все эти сложности лишь подчёркивают, что они, ОРГИЯ, радели за этот диск точно так же, как и мы. Мы отыграли последнюю сессию, я отдал запись на сведение, и мы собрались у Лёшки Буркова просто посидеть, обсудить и - выдохнуть. Все вместе. Мы стали друзьями и братьями.

АА: До того, как был включен диктофон, мы обсуждали тему "формат/неформат". И подытожили: "Кто же будет покупать диск?" - печально так.
Павел: Это не совсем тот вопрос. Безусловно, всегда будут люди, интересующиеся подобной музыкой. Всегда. Другое дело, что на продаже своих дисков не разжиреешь. Но, может быть, оно даже и хорошо. Иногда просто посещают такие мысли, что хочется и пожиреть. Да? "Без денег здесь можно выжить, но хочется ведь и пожить", - как написал Александр О'Шеннон.
Я двояко к этому отношусь. Во мне говорят разум и сердце. Сердце говорит: делай, что должен, и будь, что будет. А разум хочет бабла, славы и "Грэмми". Я же совру, если скажу, что этого не хочу. Должны быть какие-то амбиции, потому что амбиции - это часть движущей силы.

АА: Хорошо, теперь вроде как о планах на будущее. Вынырнули. Для того, чтобы записать новый альбом, нужно будет опять обнуляться? Или будете танцевать от этой печки?
Павел: Мы обнулились. Уже. Всё. Этот диск - конечный этап. 17 марта 2011 года начали с нуля. Осталось только - хух! - выдохнуть, и будем делать концерт в мае. Я слышу эту музыку, я слышу этот звук. Концепция звучания уже хорошо нарисована карандашом.

Автор: Алексей Анциферов
опубликовано 04 апреля 2011, 11:24