Лет двадцать назад, когда для меня совершенно никакого значения не имело, кто автор песни, я одинаково азартно пел и "Смело мы в бой пойдем", и "Ваше благородие". Главное, чтобы песня нравилась. Понимание пришло потом. Сначала было увлечение так называемыми "белогвардейскими" романсами (авторами которых оказались не эмигранты, а Булат Окуджава, Юлий Ким и Михаил Звездинский). Затем я впервые услышал Высоцкого, открыл для себя Окуджаву, Визбора, Никитина, Суханова. С удивлением узнал, что "Гренаду" никак не могли петь во времена гражданской войны. Затем начались походы на слеты КСП... Вот тут-то новым открытием стали Галич и Мирзоян, Ланцберг и Вероника Долина... Целый мир, исследование которого продолжается до сих пор, мир, побуждающий снова и снова возвращаться к его истокам, отыскивать в себе те светлые частицы души, которыми наполнена бардовская песня.

Зачем я все это рассказываю? Да, наверное, для того, чтобы лучше можно было понять поколение 70-х и 80-х, воспитанное на авторской песне. Поколение, которое первым вышло на перестроечные митинги, которое первым впитало в себя идеи свободы. Поколение, к которому принадлежат многие читатели нашей газеты, "лесное песенное братство". Близость к повседневности, отсутствие парадности и делали авторскую песню самым страшным идеологическим оружием, из-за которого она постоянно подвергалась запретам и гонениям. Вот и решил я поэтому вспомнить то, как все это начиналось. Попробовать понять, почему сейчас заговорили о кризисе жанра.

Бардовская песня появилась на изломе эпохи, когда разочарование в официальном оптимизме, проповедуемом государством, достигло своего апогея. Были ли это песни протеста? В какой-то степени - да. Но в большей степени это были песни раскрепощенной души, песни-отдушины, в которых каждый мог узнать себя или своих друзей. А уж профессионализм появился потом, в семидесятые, когда опять зажимались гайки и вновь появилась необходимость в эзоповом языке. Таковы уж причуды жанра.

Во второй половине 80-х авторская песня звучала и по радио, и с экранов телевизоров, и со страниц газет (в том числе и "МК"), проводились фестивали, слеты, выпускались книги, пластинки... А потом все как-то разом заглохло.

Нет, авторы в большинстве своем никуда не уехали и продолжают писать песни, книги и пластинки появляются даже чаще, чем раньше, концерты и слеты тоже вроде есть. Так в чем же дело? А может быть, рок- и поп-волна поглотили потенциальных продолжателей КСП?

Вот в этом-то нам и предстоит разобраться в последующих выпусках нашей рубрики. К этому разговору мы приглашаем и всех своих читателей. Кроме того, обещаем встречи с полюбившимися авторами, рассказы о новых и старых слетах КСП, тексты ваших любимых песен. Задумали мы в своей рубрике и краткую историю движения Клубов самодеятельной песни. Ну и, конечно, будем знакомить вас с новыми дисками, аудиокассетами и книгами.

Ведущий рубрики Олег ФОЧКИН
"Московский комсомолец", 17 сентября 1993 г.