Многие поклонники автора и исполнителя собственных песен Ти-мура Шаова сравнивают его с Владимиром Высоцким и Александром Розенбаумом. С Высоцким, потому что Шаов написал продолжение к известной песне Владимира Семеновича "Товарищи ученые. 30 лет спустя". "Товарищи ученые! На бедность вы не сетуйте. Наука жертв требует? Вот вами же и жертвуют с наукой заодно". А с Розенбаумом то, что и тот и другой по основной своей профессии - врачи. Однако главное, что сближает трех бардов, - ни в ком из них нет ни фальши, ни подлости, ни глупости, ни лжи.

- Тимур, в одной из ваших песен есть строчки: "Подайте, родимцы, простому врачу, чтоб доктор хотя бы напился". Не в этом ли разгадка, почему вы ре шили сменить род деятельности?
- После того, как я стал исполнять песню "Волшебство виски", практически на каждом концерте дарят бутылки. Один раз пятилитровый баллон подарили. Я вот теперь думаю: кроме виски много хороших напитков есть, может, еще что-нибудь написать на эту тему? У меня жена, кстати, "Мартини" любит...
Ну а если серьезно, врачом я не работаю всего несколько лет. Недавно переехал в Дубну. Давно собирался, но кризис 98-го года всех подкосил, и меня в том числе. Я не смог тогда купить квартиру. А теперь мой переезд кто-то, наверно, расценит как побег из-за происходящих в Карачаево-Черкесии событий. Там осталась вся моя родня, все друзья. Как черкесы, так и карачаевцы. Мне очень больно об этом говорить. И я не знаю, есть ли в этой ситуации выход. Какое бы решение ни было принято, все равно одна из сторон окажется обиженной. Говорят об автономии. Но выход ли это? Как делить? Резать по живому? Переселять людей из одних районов в другие? Не знаю...
- Последние несколько лет вы совмещали концертную деятельность с работой в больнице. Как вам это удавалось?
- Низкий поклон главному врачу, которая после очередного моего приезда всегда спрашивала: "Ну а теперь, доктор, сколько вы у нас поработаете?"
Многие коллеги, друзья уговаривали меня не бросать медицину. Как никак статус. Когда у жены спрашивали, кто у тебя муж, она с гордостью говорила: доктор. А теперь что будет говорить? Бард? Несерьезно как-то. Петрушка с гитарой.
- "Эх, нищее племя, коллеги-врачи, за что нас судьба наказала? В аванс выдают нам анализ мочи, в получку анализы кала"... Ваши слова, доктор. А вот еще: "Я жертва Минздрава, я падший престиж, я швед под Полтавою братья. Я черная моль, я летучая мышь, я функция в белом халате"... Ничего не скажешь – статус.
- Конечно, сложно прожить на оклад в 340 руб. Приходилось кру-титься, брать как можно больше дежурств - выходило до тысячи. Тяжело, но нет худа без добра. На спокойных дежурствах я песни пи-сал.
Ведь не музыка, а слезы
- Тимур, нет ли у вас ощущения, что авторская песня, впрочем, как и серьезная литература, достойная музыка, если и не откинули еще коньки окончательно, то доживают последние дни. Правят бал пошлые подделки, которые могут не только "ай-я-яй, убить негра", но и утянуть на дно культурной помойки всех нас?
- На мой взгляд, многое, действительно, безобразно, но не безнадежно. Оптимизм внушает, что остались еще люди, которые как вспахивали свой огород, свою делянку, так и продолжают пахать. В литературе это Битов и Искандер - личности, как мне кажется, вневременные. В музыке - Шевчук и Гребенщиков. В авторской песне - Юлий Ким, Мирзаян, Вадим и Ва-лерий Мищуки, Егоров. Есть, есть еще маяки.
- Маяки-то есть, но кому они светят? Точнее, много ли наберется сегодня желающих увидеть их свет? Ни Мирзаяну, ни Егорову не собрать даже четверти зала, который легко собирает какая-нибудь дрыгающаяся под "фанеру" молоденькая соплюшка. На один из концертов Мищуков, я слышал, пришло всего семь человек.
- "Ведь не музыка, а слезы. Но поют, поют, хоть тресни, инкубаторские звезды нам конвейерные песни". Эти "звезды" как пришли, так и уйдут, и никто не вспомнит, были ли они вообще. А к Мирзаяну, Егорову, Мищукам зритель, слушатель еще вернется. Мне думается, что сейчас наступил ренессанс авторской песни. Я знаю, вижу, как много молодежи, подростков заболело в последние годы авторской песней. Меня это очень радует. И ничего страшного, если при этом они будут слушать еще и "На-На" с "Иванушками". Пусть знают, что существует "поп-культура" и культура. Но больше всего меня умиляет, когда я вижу на своих концертах семидесятилетних бабушек. Представьте себе интеллигентных питерских старушек, которые с удовольствием  слушают мою песню, посвященную 17 августа 1998 г. 
"Все мы жили, как умели. Все крутились, как могли. Нас тихонечко имели, мы привыкли, в ритм вошли. Зажрались, пустили слюни, позабыли, где живем. И тут нам смачно саданули по промежности серпом". И их это нисколько не коробит. В них нет ханжества...