Все трое – Александр Деревягин, Елена Фролова и Николай Якимов – очень дорогие для меня люди. Отношусь к ним не панибратски, а с большим пиететом, как к творческим личностям. Все они не похожи друг на друга, но эти три Голоса я различаю среди людского «хора» по какой-то неуловимой, родственной интонации. Мне кажется очень важным, что все мы в разное время были захвачены творчеством Елены Камбуровой. Доброта, мудрость, сила духа этого удивительного человека помогла мне и, я думаю, многим другим выжить творчески и не потерять надежду. Ее Голос («…и стоило жить, и работать стоило…») спас меня и от пессимизма, и от цинизма в то время, когда, казалось, рушились основные ценности. Ее поддержка и дружеское участие помогают мне и сейчас.

В создании в 1993 году Творческого Союза «АЗиЯ» есть и элемент случайности, и элемент закономерности. Мы могли не узнать о существовании друг друга и не встретиться. Но поскольку мы все же встретились, то уже не смогли не услышать друг друга. Я очень благодарна Николаю Якимову и Александру Деревягину за то, что им пришла в голову эта мысль – объединиться в Союз четырех. Благодаря ребятам, и особенно Елене Фроловой, которые стали вытаскивать меня на сцену, я перешла из «лагеря» авторов в «лагерь» авторов-исполнителей; и из области «академической» и театральной музыки в область музыкально-поэтическую.

Жанр, в котором существует Творческий Азия-Союз, я формулирую с трудом. Наиболее точным мне кажется такое определение – «авторская Песня на пересечении Музыки, Поэзии и Театра. Здесь действуют не только музыкальные законы, но также вступает в силу нечто иное, «ломающее» песенный жанр, а вернее, расширяющее, дополняющее его. Театр и Музыка здесь не подчиняют себе Слово, а стремятся создать для него пространство, в котором оно (слово) будет услышано.

Гитара Александра Деревягина погружает в бескрайнее пространство, пульсирующее, клубящееся, охватывающее звуковыми волнами. Возникает ощущение остановки реального и включения иного времени, в котором живут воспоминания, размышления, переживания. Очень красивый голос, наполненный сердечной теплотой, добротой и мягкостью сильного человека, - покоряет честностью и точностью интонации, с которой Александр произносит каждое слово. Его амплитуда – от шепота, вздоха, стона до мощного выкрика с «металлом» в голосе. Ему удивительно удается сочетать пение с речитативом и тонкой актерской работой. Исполняя Бродского, Набокова, Мандельштама, Салчака, он заставляет вслушиваться, вдумываться и вчувствываться в смысл сказанного. Александра Деревягина привлекает поэзия, затрагивающая основы бытия, бесстрашно называющая вещи своими именами. Но его философский и порой трагический взгляд на мир не подавляет, а, наоборот, дает душевные силы справиться с пессимизмом и отчаянием. И именно в трудные жизненные моменты эти песни способны «подхватить», не дать «упасть и разбиться», способны убаюкать боль и развеять ее в своем звуковом пространстве.

Александр Деревягин редко выступал с одной гитарой, объясняя это тем , что музыка, которую он себе представляет, намного богаче и интереснее. Попытками «вытащить» эту музыку было создание инструментальной группы «Камера» и совместные концерты с Сергеем Багиным (соло гитара). Но мне кажется, что творчество Александра – это очень «закрытая система», и трудно внедриться в нее, ничего не нарушив. Может быть, поэтому сейчас он поет в основном один, иногда вливаясь в ансамбль «АЗиатов» и украшая его своим голосом.

Николай Якимов – неугомонный экспериментатор. Он постоянно находится в поиске новых путей, жанров, форм… Многолетняя работа в театре и участие в авангардистских постановках, мне кажется, отразилась и на его вокальном творчестве.Часто его песни и их энергетический порыв, вызывают у меня ассоциации со стрелой, выпущенной из лука, которая бесстрашно рассекает неведомое ей пространство. Николай Якимов очень многолик, неоднозначен и может, порой, эпатировать. Но это вовсе не самоцель, а , скорее, неожиданное решение образа. Его привлекает настоящая поэзия, в которой говорится «о любви и смерти». Не чужд ему и иронический, игровой взгляд на мир. Его поэты – Гумилев, Бродский, Губанов, Салчак…

Николай Якимов постоянно удивляет своими концертными программами – их концепциями, инструментальными составами… То он включает в них скрипку и фортепиано, то синтезатор, то группу актеров или видеоряд на экране, то вдруг появляется ударная установка и бас-гитара. Николай – очень хороший гитарист и с удовольствием исполняет партию гитары соло в наших совместных концертах, участвует в студийных записях других исполнителей. Я же иногда прошу его подыграть мне некоторые песни на баяне.

Николай Якимов поет в основном любимых поэтов, но иногда удивляет песнями на свои стихи:

«Однажды на запад уйдут облака,
и высушит солнце глаза рыбака,
глядящие вверх на те берега,
которым названия нет…»

Говоря о творчестве Елены Фроловой, мне важно подчеркнуть его певческую природу. Порой кажется, что петь для нее, как дышать. Голос ее, словно живое существо,- нежное, ранимое, но в то же время очень сильное,- рождается из глубины души и устремляется ввысь. О чем бы ни пела Лена, - о небесном или о земном, о счастье или о горе, - всё, благодаря ее голосу, становится поэтическим и возвышенным. Огромное значение она придает интонации, которая может, порой, одним и тем же словам придать противоположный смысл. Елену Фролову, наверное, можно назвать меломаном – она увлекается самой разнообразной музыкой, слушает ее постоянно и в больших количествах. Многих интересных исполнителей я узнала благодаря ей.

Песни на свои стихи и на стихи поэтов – две равноправные области ее творчества. В чем-то они расходятся, в чем-то пересекаются. Мне кажется, что песни на свои стихи, в целом, ближе к жанру так называемой авторской песни и к народной традиции. Они более демократичны, в них преобладает песенная структура и стиха, и мелодии. Хотя это не является правилом. Когда же Елена обращается к творчеству других поэтов, она настолько вживается в поэтический образ и следует ему, что часто создает оригинальное по форме, музыкальному языку и исполнению произведение, которое трудно причислить к какому-либо жанру. Потрясающе звучат у нее стихи Марины Цветаевой, Михаила Кузмина, Вениамина Блаженного…

Достойно уважения и удивления освоение Еленой Фроловой такого инструмента, как гусли. Сейчас у нас на глазах происходит рождение и формирование еще одного жанра в ее песенном творчестве. 

Т. Алешина, декабрь 20000, Берлин 
www.golos.de