Брязгин Аркадий

"Инструмент твой невелик,
сыт с него не будешь.
Для чего же ты, старик,
только пальцы трудишь?
Ради каши просяной
так себя неволишь,
что смычок волосяной
с ночи канифолишь".

        Он признает с улыбкой покорной,
        тронув на шляпе розовый бант,
        то, что, конечно, он не придворный
        только дворовый, но музыкант.

        Грустно пол жизни спорить с евреем -
        хилым потомком древних мужей.
        Я отправляюсь за брадобреем -
        Старый точильщик старых ножей.

"Я скажу: судьба со мной
сколько ни ловчила,
деревяшка со струной -
это не точило!
Если я до этих лет
двум кухаркам нужен -
не всё время мой обед
начинался в ужин".

        А за дощатой перегородкой
        собственной песни вольный творец
        скрипку подымет и подбородком
        вновь припадёт к ней нищий певец.

        Звук всё светлее выводит, все чище,
        в такт башмаком легонько стуча.
        Что же ты плачешь, старый точильщик,
        так непохожий на скрипача?